Мосты

Художник Тойо Ода, больше известный под псевдонимом Сессю, — один из величайших живописцев японского Средневековья. С его именем связан высший расцвет монохромной пейзажной живописи, так называемой суйбокуга («картины воды и туши») или суми-э (живопись тушью). Развитие монохромной живописи в Японии началось еще в XIII веке на основе китайских канонов и в значительной степени было подвержено воздействию идей буддийской секты Дзэн (созерцание). Известно, что еще в древности японской культуре было свойственно умение ассимилировать поступавшие извне идеи, в том числе и художественные, которые через некоторое время становились неотъемлемой частью национальной традиции. Важную роль в таком преобразовании воспринятой в Китае идеи монохромной живописи в японской художественной культуре сыграл Сессю.

Поэтика монохромной живописи основана на условности цвета — оттенков черной туши, и условности пространства белого листа бумаги или шелка, олицетворяющего Пустоту, которая, согласно буддийским представлениям, потенциально содержит все предметные формы, «возникающие» в результате творческого акта художника. По своему происхождению монохромная живопись близка каллиграфии, и основой ее языка была тушевая линия, динамика и характер которой зависели от силы нажима кисти мастера, ее наклона, наполненности тушью. Художник стремился передать не столько видимые глазом природные формы, сколько их взаимосвязь, движение, раскрывающие их внутренний смысл. С этим связан особый лаконизм средств выражения, намек, большая роль детали, раскрывавшей целое.

Японские художники еще в XIV веке стали осваивать сложившуюся в Китае художественную систему пейзажной живописи, обозначавшуюся термином «шань-шуй», то есть «горы-воды» (по-японски — «сан суй»). «Горы-воды» в этой системе были не только обозначением сюжетных мотивов, но и указанием на главные первоначала мира: инь и янь, темное и светлое, мягкое и твердое, взаимодействие и животворящая сила которых и была основой мироздания. Для Японии это была новая идея воплощения мира природы в его целостности и космическом величии. Возможно, что учителем Сессю был Сюбун, который в юности приехал в Киото и, как и многие художники той поры, принял монашество в дзэнском монастыре Сёкокудзи. Сюбун полнее других японских художников освоил приемы передачи воздушной среды, поэтического обобщения ее разнообразных состояний. Это стало главной творческой задачей и молодого Сессю.

Монохромный свиток построен на напряженном ритме сильных и резких ломающихся линий. Скованы морозом воды, воздух и горы замерли в тишине, как бы расколовшись от стужи на хрупкие острые кристаллы. Вся композиция основана не на повествовании, а на тонких и неожиданных ассоциациях, сменах ритма, асимметрии, создающей сложное равновесие. Очертания гор неясны, они проступают внезапно, как видение, пространство условно, отсутствует фиксированная точка зрения, планы смещены, расстояния словно поглощены воздухом. Этот пейзаж, исполненный суровой простоты и мужественности, был не только воплощением идеи космической силы вселенной, но и своеобразным гимном ее красоте. Мощи природы, бескрайности ее просторов посвящены и другие произведения Сессю, всегда взволнованные и динамичные, во многом окрашенные личным мироощущением художника.

«Пейзаж в стиле «хабоку» (ломанная тушь)» (1495, Токио, Национальный музей) также полностью выразил неповторимый индивидуальный почерк мастера. Он запечатлел мгновение, когда порыв ветра пригнул верхушку дерева, а полоса дождя размыла и поглотила очертания далеких гор. Вечная природа раскрыла свою красоту и изменчивость в этом торжестве стихий, переданном художником будто случайно упавшими на бумагу неровными пятнами и штрихами черной туши, воспроизводящими не столько материальные формы предметов, такие как деревья с пригнутыми к земле ветвями, прижавшиеся к скале хижины на берегу бурлящего потока, сколько образ бури, ее неистовства, в котором по-новому с огромной эмоциональной силой открылась мощь природы.